Revolver Maps

четверг, 13 августа 2015 г.

Французские моралисты: Франсуа де Ларошфуко

Моралистическая литература Франции имеет глубокие традиции.
И если для русского слова «мораль», «моралистический» ассоциируют с нравоучениями и скукой, то произведения французских моралистов – Монтеня, Паскаля, Ларошфуко, Лабрюйера – менее всего соответствуют этому.
Задача, которую они ставят перед собой, - познать человека, раскрыть тайные пружины его поведения и его психики. Разумеется, это должно было содействовать совершенствованию человека.
Однако, автор одного из лучших таких произведений Франсуа де Ларошфуко проникнут горьким  разочарованием и скептицизмом. Представитель одного из древнейших родов Франции, участник Фронды, Ларошфуко хорошо изучил  чего стоит человек, поэтому он последовательно развенчивает идеалы доблести, бескорыстия, смелости, великодушия, показывает их показной характер.
Ларошфуко не верит в изменчивость человека. Он убежден в его изначальной стабильной двойственности и двуличности, не оставляющей место для торжества светлого и доброго начала. Ларошфуко не возмущается, не ужасается порочной природе человека, он просто констатирует факты.



Максимы
и моральные размышления

Невелика беда услужить неблагодарному, но большое несчастье - принять помощь подлеца.

     Люди не только забывают благодеяния и обиды, но даже склонны ненавидеть своих благодетелей и прощать обидчиков. Необходимость отблагодарить за добро и отомстить за зло кажется им рабством, которому они не желают покоряться.

     У нас у всех достанет сил, чтобы перенести несчастье ближнего.

     Зло, которое мы причиняем, навлекает на нас меньше ненависти и преследований, чем наши достоинства.

     Чтобы оправдаться в собственных глазах, мы нередко убеждаем себя, что не в силах достичь цели; на самом же деле мы не бессильны, а безвольны.

     Пример заразителен, поэтому все благодетели рода человеческого и все злодеи находят подражателей. Добрым делам мы подражаем из чувства соревнования, дурным же – из врожденной злобности, которую стыд сдерживал, а пример выпустил на волю.

     Причинять людям зло большей частью не так опасно, как делать им слишком много добра.

     Каждый человек, кем бы он ни был, старается напустить на себя такой вид и надеть такую личину, чтобы его приняли за того, кем он хочет казаться; поэтому можно сказать, что общество состоит из одних только личин.

     Люди потому так охотно верят дурному, не стараясь вникнуть в суть дела, что они тщеславны и ленивы. Им хочется найти виновных, но они не желают утруждают себя разбором совершенного поступка.

     Мы редко до конца понимаем, чего мы действительно хотим.

     Многие презирают жизненные блага, но почти никто не способен ими поделиться.

     Боится презрения лишь тот, кто его заслуживает.
     Смешное наносит чести больший ущерб, чем само бесчестие.

     Зависть еще непримиримее, чем ненависть.

     Юношам часто кажется, что они естественны, тогда как на самом деле они просто невоспитанны и грубы.

     Люди недалекие обычно осуждают все, что выходит за пределы их понимания.

     Наш ум ленивее, чем тело.

     Хитрость – признак недалекого ума.

     Мудрец счастлив, довольствуясь немногим, а глупцу всего мало; вот почему все люди несчастны.

     Никто так не торопит других, как лентяи: ублажив свою лень, они хотят казаться усердными.

     У нас не хватает силы характера, чтобы покорно следовать всем велениям рассудка.

     Не бывает обстоятельств столь несчастных, чтобы умный человек не мог извлечь из них какую-нибудь выгоду, но не бывает и столь счастливых, чтобы безрассудный не мог обратить их против себя.

     Не так благотворна истина, как зловредна её видимость.

     У большинства людей любовь к справедливости – это просто боязнь подвергнуться несправедливости.

     Не доверять друзьям позорнее, чем быть ими обманутыми.

     Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой разум.

     В повседневной жизни наши недостатки кажутся порою более привлекательными, чем наши достоинства.

     Старики потому так любят давать хорошие советы, что уже не способны подавать дурные примеры.

     Поистине необычайными достоинствами обладает тот, кто сумел заслужить похвалу своих завистников.

     Неблагодарность остается неблагодарностью даже и в том случае, когда облагодетельствованный повинен в ней меньше, чем благодетель.

     Люди безутешны, когда их обманывают враги или предают друзья, но они нередко испытывают удовольствие, когда обманывают или предают себя сами.

     Люди делают добро часто лишь для того, чтобы обрести возможность безнаказанно чинить зло.

     Злоупотребление хитростью говорит об ограниченности ума; люди, пытающиеся прикрыть таким способом свою наготу в одном месте, неизбежно разоблачают себя в другом.

     Копии хороши лишь тогда, когда они открывают нам смешные стороны дурных оригиналов.

     В людях не так смешны те качества, которыми они обладают, как те, на которые они претендуют.

     Одна из причин того, что умные и приятные собеседники так редки, заключается в обыкновении большинства людей отвечать не на чужие суждения, а на собственные мысли. Тот, кто похитрее и обходительнее, пытается изобразить на своем лице внимание, но его глаза и весь облик выдают отсутствие интереса в тому, что говорить другой, и нетерпеливое желание вернуться к тому, что намерен сказать он сам. Мало кто понимает, что такое старание угодить себе -  плохой способ угодить другому или убедить его, и что, умея слушать и отвечать, можно быть хорошим собеседником.

     В то время, как умные люди умеют выразить многое в немногих словах, люди ограниченные, напротив, обладают способностью много говорить – и ничего не сказать.

     Слава великих людей всегда должна измеряться способами, какими она была достигнута.

     Порядочные люди уважают нас за наши достоинства, а толпа – за благосклонность судьбы.

     Наше раскаяние – это обычно не столько сожаление о зле, которое совершили мы, сколько боязнь зла, которое могут причинить нам в ответ.

     Мы презираем не тех, у кого есть пороки, а тех, у кого нет никаких добродетелей.

    Пороки души похожи на раны тела: как бы старательно их не лечили, они все равно оставляют рубцы и в любую минуту могут открыться снова.

     Всецело предаться одному пороку нам обычно мешает лишь то, что у нас их несколько.

     Истинно благородные люди никогда ничем не кичатся.

     Большинство людей судит о ближних по их богатству или светским успехам.

     Жажда славы, боязнь позора, желание устроить свою жизнь удобно и приятно, стремление унизить других – вот что нередко лежит в основе доблести, столь превозносимой людьми.

     Высшая доблесть состоит в том, чтобы совершать в одиночестве то, на что люди обычно отваживаются лишь в присутствии многих свидетелей.

     Лицемерие – это дань уважения, которую порок платит добродетели.


Скачать книгу можно здесь

Комментариев нет:

Отправить комментарий